(no subject)
Sep. 6th, 2016 05:46 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chamaimelonЛегенды разбиты на несколько групп, среди "Историй о Боге и нечистом" (по-русски ведь нет хорошего эквивалента the Evil one?) особенно примечательна "The Devil's Marriage". Ее начало - это классическая история о заложном ребенке, но рассказанная с точки зрения повелителя другого мира. Заставляет задуматься: а что, собственно, мы знаем о предыстории в русских сказках? :)) Мать ребенка потрясающая женщина, на признание мужа реагирующая: "Слишком долго ты это от меня скрывал". Хэппи-энд, разумеется, гарантирован.
Большой раздел составляют истории про людей вне закона, сочетающих в себе социальный очерк и фантастику. С одной стороны, вполне правдоподобные описания жизни и быта разбойников-одиночек и целых групп "отверженцев". С другой, в некоторых историях появляются сообщества людей вне закона, которые могут управлять путями и погодой. Недалеко и до фэйри!
Например, в истории про Олафа из Адалбола священник из потайной долины различает людей по запаху - свидетельство принадлежности к иному миру, как мы помним из Проппа. А магистрат знает сроки смерти внешних. При этом в этой же истории девушка из долины имеет свидетельство о крещении и о прививках (!), а также рекомендательное письмо от отца к настоятелю в обычной, "общечеловеческой церкви" (для венчания). Спутник Олафа, обнаружившего это поселение, - слабоумный мальчишка-пастушок, он-то это мог принять и за встречу с волшебным народом... Интересно под таким углом пересмотреть истории про фэйри из первого тома :)
Или вот пастушка из Абёра (из одноименной истории), которую завлек некий житель долины, "fair of look", но вот овец силой воли гонять не умеющий, а посылающий обычных пастухов. Дары от сына убитого разбойника в одном рассказе оказываются в конце перевертышем, тоже как от эльфов, но дела главного героя все равно идут в гору - у исландских текстов своя логика.
Наконец, в "Истории Олафа и Хельги" те, кто вне закона, прямо описываются не-людьми: "The man in the cape answered ... that he himself was an outlaw. "... I have also two brothers, who are both, far older and a great deal stronger than I am and the greatest trolls..."".
Еще интересен постоянный мотив борьбы человека из "нашего" мира и общества со встречным чужаком, причем борьбы как испытания и приобретения помощника. По началу текста никогда не понять, кто встретится главному герою - волшебный даритель и или просто разбойник-убийца.
Также примечательно, что идея романтической любви уже появляется, но отношения между полами по-прежнему самые дикие.
Следующий блок историй охарактеризован как сказки (tales) и вполне вписывается в общеевропейскую традицию. Только с троллями. Кстати, и в шведском, и в современном исландском тролль - среднего рода, что добавляет красок переводам Пратчетта, например. В английском переводе "Исландских легенд" тролли по умолчанию женского пола, в противном случае используется "he-troll". Не знаю, дорасту ли я когда-нибудь почитать исландский фольклор в оригинале.
Исландская Золушка ("Мъядвейг, дочь короля Мани") теряет аж золотую туфельку :)
"История Тистрама и Исоли Светлой" про героев со знакомыми именами оказывается совершенно неожиданной: начинается все вообще с комплекса Иокасты, когда воспитанный принцессой Исоль 12-летний мальчик клянется в вечной любви воспитательнице. Любопытное сочетание романтической любви (Исоль/ее ведьма-соперница и Тистрам), спокойного отношения к сексу до брака и связей на одну ночь. Законные жены-королевы для старшего поколения являются вообще расходным материалом.
"История Линеик и Лауфе" с одной стороны в духе Римских деяний и прочего Шекспира причудливо тасует страны, эпохи и мотивы, с другой - внезапно высвечивает общеевропейские традиции пиратства: "He led a viking life through the summer, but in the winter remained at home in Greece".
"История про Сигурда-королевича и его сестру Ингибйёрг" на стандартную фабулу "королева умерла-царь женился на другой-уехал собирать дань-мачеха детей пытается погубить-ан не получается" нанизывает дополнительные сказочки про похищение огня, смешливую принцессу, откорм детей и бдение у гроба не-мертвой королевы (Вий отдыхает!).
А в сказке про Грёдари и Гейрлауг подложная невеста оказывается не злодейкой, как обычно, а просто удобной династической партией, после объявления истинной невесты героя ей в утешение достаются земли жениха. Неплохо, правда?
Вообще, сказки часто отличаются от легенд только тем, что главные герои называются королями и принцессами, а сюжеты те же самые, иногда до деталей. "I have also been once a king, and kan judge competently of these things," - со знанием дела заявляет один герой. По сути, в Исландии, где никогда не было своего короля, у каждого мужчины был шанс стать малым вождем. Иногда встречаются очень милые проговорки о государственном устройстве: "The king, being old, gave up the crown and realm to his son, who was at once elected king".
А одна сказка заслуживает отдельного поста...
Большой раздел составляют истории про людей вне закона, сочетающих в себе социальный очерк и фантастику. С одной стороны, вполне правдоподобные описания жизни и быта разбойников-одиночек и целых групп "отверженцев". С другой, в некоторых историях появляются сообщества людей вне закона, которые могут управлять путями и погодой. Недалеко и до фэйри!
Например, в истории про Олафа из Адалбола священник из потайной долины различает людей по запаху - свидетельство принадлежности к иному миру, как мы помним из Проппа. А магистрат знает сроки смерти внешних. При этом в этой же истории девушка из долины имеет свидетельство о крещении и о прививках (!), а также рекомендательное письмо от отца к настоятелю в обычной, "общечеловеческой церкви" (для венчания). Спутник Олафа, обнаружившего это поселение, - слабоумный мальчишка-пастушок, он-то это мог принять и за встречу с волшебным народом... Интересно под таким углом пересмотреть истории про фэйри из первого тома :)
Или вот пастушка из Абёра (из одноименной истории), которую завлек некий житель долины, "fair of look", но вот овец силой воли гонять не умеющий, а посылающий обычных пастухов. Дары от сына убитого разбойника в одном рассказе оказываются в конце перевертышем, тоже как от эльфов, но дела главного героя все равно идут в гору - у исландских текстов своя логика.
Наконец, в "Истории Олафа и Хельги" те, кто вне закона, прямо описываются не-людьми: "The man in the cape answered ... that he himself was an outlaw. "... I have also two brothers, who are both, far older and a great deal stronger than I am and the greatest trolls..."".
Еще интересен постоянный мотив борьбы человека из "нашего" мира и общества со встречным чужаком, причем борьбы как испытания и приобретения помощника. По началу текста никогда не понять, кто встретится главному герою - волшебный даритель и или просто разбойник-убийца.
Также примечательно, что идея романтической любви уже появляется, но отношения между полами по-прежнему самые дикие.
Следующий блок историй охарактеризован как сказки (tales) и вполне вписывается в общеевропейскую традицию. Только с троллями. Кстати, и в шведском, и в современном исландском тролль - среднего рода, что добавляет красок переводам Пратчетта, например. В английском переводе "Исландских легенд" тролли по умолчанию женского пола, в противном случае используется "he-troll". Не знаю, дорасту ли я когда-нибудь почитать исландский фольклор в оригинале.
Исландская Золушка ("Мъядвейг, дочь короля Мани") теряет аж золотую туфельку :)
"История Тистрама и Исоли Светлой" про героев со знакомыми именами оказывается совершенно неожиданной: начинается все вообще с комплекса Иокасты, когда воспитанный принцессой Исоль 12-летний мальчик клянется в вечной любви воспитательнице. Любопытное сочетание романтической любви (Исоль/ее ведьма-соперница и Тистрам), спокойного отношения к сексу до брака и связей на одну ночь. Законные жены-королевы для старшего поколения являются вообще расходным материалом.
"История Линеик и Лауфе" с одной стороны в духе Римских деяний и прочего Шекспира причудливо тасует страны, эпохи и мотивы, с другой - внезапно высвечивает общеевропейские традиции пиратства: "He led a viking life through the summer, but in the winter remained at home in Greece".
"История про Сигурда-королевича и его сестру Ингибйёрг" на стандартную фабулу "королева умерла-царь женился на другой-уехал собирать дань-мачеха детей пытается погубить-ан не получается" нанизывает дополнительные сказочки про похищение огня, смешливую принцессу, откорм детей и бдение у гроба не-мертвой королевы (Вий отдыхает!).
А в сказке про Грёдари и Гейрлауг подложная невеста оказывается не злодейкой, как обычно, а просто удобной династической партией, после объявления истинной невесты героя ей в утешение достаются земли жениха. Неплохо, правда?
Вообще, сказки часто отличаются от легенд только тем, что главные герои называются королями и принцессами, а сюжеты те же самые, иногда до деталей. "I have also been once a king, and kan judge competently of these things," - со знанием дела заявляет один герой. По сути, в Исландии, где никогда не было своего короля, у каждого мужчины был шанс стать малым вождем. Иногда встречаются очень милые проговорки о государственном устройстве: "The king, being old, gave up the crown and realm to his son, who was at once elected king".
А одна сказка заслуживает отдельного поста...
